Неточные совпадения
— Ах, Анна Григорьевна, пусть бы еще куры, это бы еще ничего; слушайте только, что рассказала протопопша: приехала, говорит, к ней помещица Коробочка, перепуганная и бледная как смерть, и рассказывает, и как рассказывает, послушайте только, совершенный роман; вдруг
в глухую
полночь, когда все уже спало
в доме,
раздается в ворота стук, ужаснейший, какой только можно себе представить; кричат: «Отворите, отворите, не то будут выломаны ворота!» Каково вам это покажется? Каков же после этого прелестник?
— Да что ж тебе? Ну, и ступай, если захотелось! — сказал хозяин и остановился: громко, по всей комнате
раздалось храпенье Платонова, а вслед за ним Ярб захрапел еще громче. Уже давно слышался отдаленный стук
в чугунные доски. Дело потянуло за
полночь. Костанжогло заметил, что
в самом деле пора на покой. Все разбрелись, пожелав спокойного сна друг другу, и не замедлили им воспользоваться.
Если
в семье было много барышень, то веселая их беседа за
полночь раздавалась по дому, но ведь разговаривать и без свечей можно.
В полночь раздавались удары бубна
в руках «дяди Володи»… Это первый сигнал. Художники кончают работать. Через десять минут еще бубен…
Ребенок родился
в богатой семье Юго-западного края,
в глухую
полночь. Молодая мать лежала
в глубоком забытьи, но, когда
в комнате
раздался первый крик новорожденного, тихий и жалобный, она заметалась с закрытыми глазами
в своей постели. Ее губы шептали что-то, и на бледном лице с мягкими, почти детскими еще чертами появилась гримаса нетерпеливого страдания, как у балованного ребенка, испытывающего непривычное горе.
Я начал говорить ему, что посягательство Капитолины на него совсем уж не так серьезно, как он его себе представляет, и что надо посмотреть и подождать. И даже, как оказалось, ждать-то было недолго. Мы беседовали, сидя на полу перед печью спинами к окнам. Время было близко к
полночи, и с той поры, как Коновалов пришел, прошло часа полтора-два. Вдруг сзади нас
раздался дребезг стекол, и на пол шумно грохнулся довольно увесистый булыжник. Мы оба
в испуге вскочили и бросились к окну.
Иногда после
полуночи,
в самый разгар наших споров,
в стену смежного кабинета дяди
раздавался стук… Фроим спохватывался, на его лице появлялась уморительная гримаса, и, поднявшись на цыпочки, он делал рукой широкий жест меламеда, усмиряющего раскричавшихся хедерников...
Вскоре не стало старика
в сельце Комкове, и толпа, его провожавшая, снова загуляла на славу; и долго потом громкие крики веселившегося народа
раздавались на улице, долго еще слышались во всех ее концах звонкие залихватские песни, говор и дружный беспечный хохот, пока наконец глубокая
полночь не прогнала хмельных обывателей
в теплые избы, на полати и печи.
Об этом воображаемом, добром и прекрасном принце Любочка и на картах гадала, и на святках ради него
в зеркало смотрела
в полночь, и под двери церковные бегала слушать, не
раздадутся ли там венчальные напевы «Исайя ликуй».
Поздний совет этот
раздался в храмине упокоения Бодростина уже о самой
полуночи. Зала была почти совсем темна: ее едва освещала грошовая свечка чтеца, да одна позабытая и едва мерцавшая вдалеке лампа. При такой обстановке одна из дверей большого покоя приотворилась и
в нее тихо вошел Ворошилов.
«Что вас несло сюда, господин офицер, да еще
в полночь?» —
раздался надо мною человеческий голос, прерываемый смехом.